[1]
В 2002-м я придумал песенку. Один раз даже спел вслух. И забыл.
Вот наткнулся - вроде опять ко времени.
И слов бы не менял. То ли сам ничуть не поумнел с тех пор,
то ли не поменялся над головой незримый гул молитв - реликтовый и изотропный.
ЛЕТОПИСЬ ЭПОХИ ПЕРЕМЕН
(предполагалась в качестве вечной программной песни
всё равно какой партии)
Тучен вожак, скромен, как бык, щедр, как пантера.
Но выдворен враг, вырыт ледник, в шкурах пещера.
А тонкий поэт выдал куплет, сидя на ветке.
Племя в слезах, хвалит в глаза:
— Мяса поэту! Вождю и шакалу — объедки!
Тучен поэт, шкур больше нет, моль — как пантера.
Тушу быка из ледника делит пещера.
Страшно в лесах, вождь в небесах, враг больно меткий.
Метит к огню, смотрит в меню,
тоже не хочет на ветке, не хочет объедки.
Тучен шакал. Он закопал в лёд полпоэта.
Щас не до тем этим и тем, не до куплета.
Смена вождей, люди людей рвут, как пантеры.
Боги с трибун, предки в гробу
ждут, как разделят без них ледники и пещеры.
Тучам ворон чей-то урон — радость добычи.
Душки кружат, тушки лежат — нет в них сноровки птичьей.
Бывший шакал — что он искал, как бедный полз-то,
был бы шкелет — жил бы сто лет,
в бучу житьё — не шитьё, чаще рвётся, где толсто.
Тучки — на юг, в прошлом испуг, в будущем — детки.
Шрам на заду, рыбка в пруду, птичка на ветке.
Спрятался зверь — сразу не верь, будь потошшее.
Суйся везде и только в еде
следуй за Батькой, пусть первым наест себе шею.
Тучен вожак, косноязык, скверны манеры.
Но выкурен враг,
роздан шашлык
и в шкурах наши пеще –